02.03.2022 Общественные организации

Социальная напряженность и политический кризис: уроки «черного января» в Казахстане

Российские и центральноазиатские эксперты провели оценку существующих в регионе рисков социального, радикального и иного характера.
События в первой декаде января, произошедшие в Казахстане, очень показательные для всего постсоветского пространства. Модернизация в странах Центральной Азии – процесс сложный, решающий существующие проблемы, с одной стороны, и создающий новые – с другой. Казахстанский кризис должен стать серьезным уроком и поводом задуматься для всех стран СНГ и соседей по региону.
Стратегическая сессия, организованная АНО «Институт исследований Центральной Азии», была направлена на выявление уроков казахстанских событий и оценку существующих в регионе рисков социального, радикального и иного характера. Главным вопросом на повестке дня стало выявление истинных причин и факторов, способствующих возникновению массовых беспорядков.
Что предстоит сделать Токаеву?
Так, директор научных программ АНО «Институт исследований Центральной Азии» Андрей Большаков отметил, что произошедшие события во многом обусловлены процессом транзита политической власти, модель которого у Казахстана во многом отличается от других стран региона. Всего, по мнению эксперта, в Центральной Азии есть несколько моделей транзита власти: классическая («непотистская»), свойственная для Туркменистана и Таджикистана, модель государственного переворота, характерная для Кыргызстана, а для Узбекистана и Казахстана процесс транзита власти объединяет в себе черты обеих обозначенных моделей. До недавнего времени первый президент Казахстана Нурсултан Назарбаев был полностью вовлечен в политический процесс. 28 января Президент Токаев был избран председателем ведущей политической партии «Нур Отан». Теперь все должности, в том числе и руководителя Совета Безопасности, и руководителя ведущей партии находятся за Токаевым. При этом, чтобы успешно оставаться у власти, ему нужно полностью перестроить систему власти, прежде всего, силовой блок.
Также Токаев дал четкий сигнал элитам, что стране необходима масштабная реформа. Обществу было продемонстрировано, что январские погромы выросли из ситуации социального напряжения, без устранения которого развиваться стране дальше просто невозможно. Если Токаеву удастся решить все возникшие затруднения, успешно завершить первый срок и переизбраться на второй, это будет означать завершение транзита власти. Конечно, не все события объясняются этим процессом, но он стоит в центре многих ситуаций, которые мы видели в последние месяцы и годы, резюмировал эксперт.
Почему ОДКБ помог Казахстану?
Миротворческую операцию ОДКБ в Казахстане проанализировал Альберт Белоглазов, отметив, прежде всего, что не впервые страна Центральной Азии, столкнувшись с беспорядками, обратилась за помощью к ОДКБ. В 2010 году такой опыт имел Кыргызстан в условиях нестабильной ситуации в Оше. Однако тогда ОДКБ ответил отказом, не став разворачивать миротворческую операцию, а в 2022 году без долгих рассуждений согласие было дано. Эксперт задался вопросом, почему ситуации отличались?
Среди ответов, которые он предложил, прежде всего, значится тот факт, что Устав ОДКБ образца 2010 года жестко ограничивал ввод коллективных миротворческих сил внешним военным вторжением. Это не позволило ОДКБ вмешаться в ситуацию в Киргизии. 10 декабря 2010 года Устав был скорректирован: в него внесли пункты, позволявшие законно осуществить миротворческую операцию, даже если не напали иностранные войска. Вторым принципиальным отличием в двух обсуждаемых ситуациях было то, что в Кыргызстане обращение за помощью исходило от президента Розы Отунбаевой, представлявшей самопровозглашенное правительство, пришедшее к власти в ходе государственного переворота, в Казахстане же к ОДКБ обратился легитимный президент. Кроме того, столкновения на юге Киргизии происходили стихийно, а в Казахстане просматривалась серьезная подготовка и четкая организация беспорядков.
Какова ситуация де-юре?
С сугубо юридической точки зрения ситуацию рассмотрел Рустем Давлетгильдеев. Он обозначил, что, прежде всего, нужно обратить внимание на статью 2 Договора о коллективной безопасности, предусматривающую возможность проведения консультаций, если возникают угрозы безопасности, стабильности, суверенитету и территориальной целостности. Эти консультации могут приводить к выработке и принятию мер по оказанию помощи. Изменения, которые были в декабре 2010 года, расширили сферу применения этой нормы, но вопрос применения силы против государства-члена ОДКБ, это уже вопрос статьи 4 договора, и в текущем случае она не применялась.
Что ждет Казахстан извне?
Анализ ситуации на перспективу с точки зрения того, как изменится внешняя политика Казахстана, представил доцент кафедры межкультурной коммуникации Марийского государственного университета Алексей Фоминых. Действующая Концепция внешней политики Республики Казахстан на период до 2030 годов является достаточно продуманным документом, и нет оснований заявлять, что после января 2022 года эта концепция в одночасье устарела. Другое дело – практическое наполнение казахстанской дипломатии реальными действиями и достижениями. Важно подчеркнуть, что в той же Концепции внешняя политика республики декларируется не только как многовекторная и прагматичная, но и проактивная, то есть подразумевающая выступление с собственными инициативами. Примером такой проактивности является всё то же обращение Токаева в ОДКБ.
Вместе с тем, представляется, что для руководства Казахстана в текущий момент приоритетным является внутренний, а не внешний «фронт». Возможно, в скором будущем мы станем свидетелями нового витка партийного строительства и «ребрендинга» правящей партии «Нур Отан». И именно изменения внутри казахстанских элит будут влиять на новации во внешней политике. Так, очевидное сближение с Россией в рамках ОДКБ, скорее всего, будет уравновешено прагматизмом по отношению к процессам внутри Евразийского экономического союза. В самом регионе Центральной Азии мы сможем наблюдать дальнейшее сближение Казахстана с Узбекистаном. Важнейшим, но непростым партнером остается Китай. Пекину придётся признать первенство России в роли ближайшего союзника и партнера и в отношениях с Астаной ограничиться прагматичными вопросами торговли и логистики.
Наконец, западный вектор, который в новых реалиях выглядит наиболее проблемным. В целом реакция ЕС, США и Великобритании на события в январе 2022 г. была достаточно сдержанной, поскольку Казахстан не входит в число их внешнеполитических приоритетов. В то же время, озвученная западными политиками и дипломатами обеспокоенность причинами, вызвавшими социальный взрыв, дает основания полагать, что Запад относится к действующему руководству страны с недоверием. Это отношение усугубляется навязываемым после операции ОДКБ новым образом Казахстана как «сателлита России» – что не соответствует действительности, но позволяет доходчиво объяснить происходящее западной аудитории. Таким образом, от многовекторности Казахстан не отступит. Однако содержательный «вес» основных «векторов» существенно изменится.
Таким образом, ситуация в Казахстане стабилизировалась, но возможно ее повторение. ОДКБ осуществило серьезную операцию по охране стратегических объектов, что позволило силовым структурам республики очень быстро навести порядок, эффективно противодействовать погромщикам, боевикам и террористам.
Эксперты в настоящее время находятся в ожидании расследования событий января 2022 года в Казахстане, однако, это не быстрый процесс. После правовых оценок в этой сфере будут возможны и политические выводы, ответы на вопрос: какие превентивные меры необходимо принять для недопущения несанкционированных протестов в странах СНГ, осуществления механизмов государственных переворотов, мятежей, использования технологий «цветных революций».