15.02.2022 Культура

Актёр Виктор Сухоруков в гостях программы Антона Красовского «Антонимы»

Дата проведения прямого эфира: 14 февраля 2022 года
Гость эфира: актёр, народный артист РФ Виктор Сухоруков («Брат», «Брат 2», «Бедный, бедный Павел», «Про уродов и людей», «Остров», «Комедия строгого режима», «Чемпион мира»).
Когда Сухоруков играл блатного Ленина по Довлатову, все ахнули: вот это фигура! А потом был Балабанов — «Про уродов и людей», где он играл своего тёзку Виктора Ивановича, почти самого себя в кривом зеркале. Именно там он показал, что для него в кино нет ничего невозможного.

Любимая поговорка Виктора Ивановича — «из грязи в князи»: был никем, а стал всем. Он всегда рассказывает, как был запойным алкоголиком, да взял себя в руки и вытянул за волосы, как самый честный человек на свете.

В конце 1990-х на экраны вышел фильм Алексея Балабанова «Брат». Сухорукову было уже 45 лет, но именно тогда к нему пришла всероссийская слава, которая подкрепилась «Братом-2». Его приглашали в Голливуд, но он отказался, потому что играл в спектакле Олега Меньшикова.

В эфире «Антонимов» большой русский артист, народный артист России Виктор Сухоруков.

Весь эфир здесь: https://youtu.be/5jOslpzgEIo

Код для встройки на сайт:

Фотографии гостя и ведущего: https://disk.yandex.ru/d/r8LLzdsMFstm3Q

По всем вопросам и для запроса дополнительных материалов:
Олег Трофимов olly.sharan@mail.ru

О малых городах как готовом сюжете фильмов.

Я сам оттуда, Орехово-Зуево Московский области, ещё один шаг и 101 километр. Там и начинается Русь. Когда я сейчас смотрю сериалы и фильмы, я думаю, а где сюжеты? Я сейчас не за идеологию, за украшения [реальности] политические или системные, а вот сюжет жизни. Вот стоял дом, была семья: мама, папа, были детки, были собачки, кошки, была малина у забора, была печка с картошкой и вдруг всё превращается в пепел [о пожаре в Юрьевце 13 февраля, в котором погибли 4 детей]. Это сюжет. А ведь это родина Тарковского и таких Тарковских там много родилось.

Я вспомнил ещё один реальный сюжет из этой серии, когда мать-одиночка с ребёнком работает в магазине в сельпо. Всю свою деревню она под карандаш в амбарную книгу кормила: колбаски, сырку, печеньица, папиросочек. Она не давала в долг только алкоголь, не позволяя пьянствовать людям. И вдруг приходит директор и натравливает на неё ревизора, который находит недостачу в 30 тысяч рублей. Она взяла свою амбарную книгу и пошла собирать долги. И никто ей ничего не отдаёт. А, когда кто-то бежал, чтобы отдать ей три рубля, ему вслед кричали: «Не ходи, всё равно посадят!». Денег нет и она пишет заявление в Минздрав, чтобы у неё приняли почку, чтобы покрыть эту недостачу.

Я с этим сюжетом пошёл в кинокомпании, говорю, вот какой сюжет, когда человек идет по родной улице и её родные кровные люди – они ей не помогли. Так я вторую серию придумал. Я продолжение себя, Вити Багрова, придумал из фильма «Брат 2» Балабанова. Будто я еду мимо, заезжаю в это сельпо за сигаретами, узнаю эту историю и тогда я начинаю действовать! Давайте я буду ходить по этим должникам с амбарной книгой и собирать эти долги, чтобы она покрыла недостачу. Не приняли, никто не клюнул на этот сюжет. А мы всё, теперь у нас все стреляют, у всех богатые дома, девчонки все красивые, мальчики все инфантильные. Ну Бог с ним, раз такое время!

Про корни и будущее Подмосковья.

Почему я должен стесняться своей родины? Я очень горжусь городом Орехово-Зуево, я там почётный гражданин города №13 и у меня там бронзовая скульптура на центральной улице Ленина. Я верю, я надеюсь, я люблю. Всё это в чистом виде, без примесей, без ханжества, без притворства. Как отношусь? Хорошо отношусь. И развитие есть и беда есть, всё есть, но город развивается. Но знаете, что мешает мне ругаться, обижаться, ворчать? Моё прошлое!

Я родился при Сталине, в школу пошёл при Хрущёве, в армию я пошёл и в институт поступил при Брежневе и сегодня живу при любимом своём президенте.

Почему нравится президент Путин?

Путин – это мой президент! Симпатичный, сильный, замечательный государственный деятель. Путин мне нравится, хочу, чтобы он был до конца моей жизни. Он страну мою любит, также, как и я её, вот и всё. Я вижу, как он старается и тут опять на помощь приходит моя память и моё прошлое. Мне есть с чем сравнивать, тоже Орехово-Зуево шестидесятых годов и сегодняшнее. Сегодня мы живём лучше.

Сегодня продаётся клубника и говорят: «Ой, а кто её купит, она стоит немеренных денег, у бабушек, у дедушек нет денег, у нас полстраны нищие, они клубнику не едят». Но только была ведь шутка в семидесятых годах. Сам великий Жванецкий шутил. «Я был заграницей, представляете,там клубника даже зимой! Да, она дорого стоит, но она есть!». И вот сегодня, глядя на эту клубнику, малину, чернику, смородину, я слышу: «Да кто её купит, у нас и денег то нет!». Тогда я спрашиваю себя: «А чего вы тогда мне тыкали, что за границей жизнь лучше?». И потом я и сам увижу эту жизнь и она мне понравится, потому что я не захочу там жить, потому что я видел как живёт моя страна.

Я жил с её победами, демонстрациями, лицемерием, показухой, я жил с ней в праздниках с бумажными цветами Первомая, с этими транспарантами, я учился в ней, служил ей. И сегодня я вижу, ну, товарищи, ну такая инфраструктура! Конечно, кому-то денег не хватает, но это же факт, когда это всё есть. Мало того, молодёжь, допустим, недовольна чем-то. Но я смотрю на неё в дороге, в пути, в метро, в аэропортах, в жизни: столько кафе, столько клубов, каких-то мест, где они могут отдыхать, встречаться, они одеты все ве-ли-ко-ле-пно! А я мечтал о болоньевом плаще за 55 рублей и так его никогда и не приобрёл!

Что такое свобода?

Свобода – это то, что я есть сегодня. Дело не в джинсах [материальном аспекте], но и о них думает простой человек и переживает и клянёт состоятельных людей не за дух, не за честь, а за те же джинсы, за машины, за благополучие прежде всего финансовое и физическое. Так мы устроены.

Какое благополучие важнее: духовное или вещественное?

Важнее благополучие духовное, но духовность не может быть благополучием.

Об играх и танцах в храме.

Помните, была такая игра в покемонов и мальчик, бегая за ними, залез в церковь, говоря, что где-то на алтаре у него свой покемон. А я там молюсь, [это место], где я тихо распахиваю свою душу, где я разговариваю даже не с Богом, может его и нет, я там разговариваю с духом, с силой, я ищу там какую-то душевную опору, которая поможет мне физически шагать по земле. А он там покемоном ищет! Ищи в цирке, ищи на стадионе, ищи в магазине, а иначе это шизофрения или хулиганство. Это неправильная игра, вредная и опасная. Ты как человек и разумное существо, не должен бегать за тем, чего не существует на свете! Покемонов не было, это придумано, это пшик. И вдруг с образованием, молодой разумный парень бежит за этим покемонов и никто ему не скажет: «Дурак, ты чего? Это же чревато смертельной болезнью твоего мозга!». Как я тогда переживал!

Второй случай. Дело прошлое, но только зачем эти законы, уложения, правила, параграфы, сговоры. В жизни мы настолько все разные индивидуумы, что наступает период, когда мы приходим в сговор: вот это делаем, а вот это не можем, вот так говорим, а это лучше промолчать. Мы договариваемся жить в мире. Но для того, чтобы жить в мире, согласии, понимании, терпении, быть мудрыми, мы для этого договариваемся, куда ходить можно, куда нельзя, что произносить можно, а чего нельзя. Я верующий человек, но я верю в некую силу, которая меня спасла.

Они [Pussy Riot] меня оскорбили и вот чем. Они не туда пришли! Храм построен не для того, чтобы там танцевать. Это не была хулиганка, это не была молодость, это даже не была дурь. Это было осознанное поведение. Это было осознанное хулиганство и это был вызов и акция. А за акцию надо отвечать. Я очень свободолюбивый человек, но если хочешь огрызаться с властью, всегда помни – власть не даст себя в обиду. Власть будет не только защищаться, власть будет нападать и изничтожать всё то, что её не украшает.

Чем хороша современная власть?

Она моя власть. Когда [на Западе] говорят «Он сукин сын, но он наш сукин сын», я скажу: «Это власть моя сукина дочка». Понимаете, какая вещь, быть вообще я не могу, а, если говорить про себя конкретно, я то живу интересно и у меня нет к ней вопросов частного порядка. Я работаю, я востребован, я зарабатываю деньги, я приоделся, я трезвый. Я нужен. Я с властью то не дружу, хотя и имею два ордена – Дружбы и Знак почёта. Но я ни разу не был в Кремле, своего Путина я в глаза не видел, ни Матвиенко, ни Володина.

Про памятник при жизни в Орехово-Зуево.

Собрался такой товарищ Беркаусов, пришел к власти в городе Орехово-Зуево и говорит: «Хочу поставить бронзовую скульптуру герою нашего города Сухорукову». Они проголосовали, пригласили меня на разговор, я говорю им: «Какой памятник, вы что?!». Потом свыкся с этой инициативой и говорю, делайте, что хотите, но только с одним условием, чтобы спиной к кладбищу! Теперь я сижу на скамейке в полный рост, чтобы со мной садились, выпивали, разговаривали, фотографировались.

О первой роли

Я один, в электричке, украв у матери 37 копеек, в 1965 году, шел в шортиках, в коротенькой рубашечке в 12 лет шёл вдоль ограды на Мосфильме, которая казалась мне до неба. Я подошел к этому бюро пропусков по объявлению в газете «Пионерская правда»: «На главную детскую роль ищут мальчика» в фильме «Наш дом». Я ехал уже быть звездой кинематографа, играть главную роль в кино. Два мужика посмотрели на нас: «Ты и ты пойдёмте с нами, остальные свободны». Как свободен? И вот, когда я приехал из Орехово-Зуево в деревянной электричке и мне говорят: «Ты свободен». Как?! И я пошёл обратно и облил слезами этот забор.

Однажды, уже будучи актёром профессиональным, в Ленинграде и режиссер у меня Петр Фоменко и хочу сниматься, я на учете на «Ленфильме», а меня не зовут и не зовут. Мне 39 лет. Всё же предложили снять эпизод и забыли меня на площадке. И я понял: нет судьбы у меня или романа с кинематографом и сказал: «Ни ногой!». Вдруг звонит Володька Студенников и говорит: «Алё, давай приезжай, на главную роль тебя в "Бакенбарды”».

Я не хотел и я поехал на «Ленфильм» делать им одолжение. Режиссер Мамин говорит: «Вот народ перед тобой, сагитируй их». Я сагитировал, они сняли и смотрят в мониторе. Я так стою сзади и смотрю поверх голов как я играю, после чего говорю: «Вы как хотите, а собой доволен». Сел в самолёт и улетел на гастроли в Алмату. И за мной летит телеграмма: «Вы утверждены на главную роль в фильме "Бакенбарды”». Вот так началась моя судьба! Если бы я не снялся в «Бакенбардах», не хотел, не собирался и не планировал, у меня уже были другие дороги от оскорблений.

Если бы я не снялся в этом фильме, я бы не озвучивал её. И вот я иду в 1989 году по диагонали вестибюля домой вечером и меня подзывают к молодому человеку, а это Лёшка Балабанов и он даёт мне сценарий. После этого он меня утверждает на главную роль в «Счастливых днях» по мотивам Беккета. Это была первая дебютная картина, где я у него сыграл главную роль, а потом, когда он увидит «Бакенбарды», он мне скажет: «Если бы я видел "Бакенбарды’’ раньше, я бы тебя не утвердил». Я в один год получаю политический памфлет и персонаж у Балабанова. Счастье! Именно оттуда понесло меня это счастье по жизни и перед тобой сегодня сидит счастливый человек. У меня нет права ни жаловаться, ни ворчать, ни тем более бунтовать! Я уже свое прожил. Меня и выгоняли: пил со всеми в театре, а выгнали меня одного. Виновных теперь искать? Я всё равно их всех опередил.

О любви к Балабанову.

Балабанов был моей любовью. Я после картины «Счастливые дни» привязался к нему очень сильно, хотя он был трудный, тяжелый, мизантроп, наверное, но он был очень талантливый художник. Великий. Он не мог объяснить даже ничего. У меня был случай, когда я [играл] и так и сяк, а он нет, нет. Я говорю, давай я буду тебе показывать нужный взгляд, поворот головы или вздох, а ты выбирай. Он говорит: «Давай!». Вот работал – на ощупь!

Балабанов – главный режиссёр в судьбе актера Сухорукова?

Нет такого. Если бы он [Балабанов] был такой один великий, но я могу назвать и Мамина, который меня покрестил, Говорухина, который утверждает меня на роль Дроздова в «Не хлебом единым», а потом выпьет за меня в конце съёмок и пять картин я с ним сделал. Я так давно живу, что у меня огромное количество режиссеров, с которыми я и сегодня пошел бы и в тайгу и в Тихий океан. Пять точно: Мамин, Балабанов, Лунгин, Мельников, Говорухин! А картин 120!

Об обиде на Алексея Балабанова.

Я на Лешку обиделся, потому что он снимать перестал без обьяснений, он с обидой моей ушел на тот свет. Я тряс его за грудки и спрашивал: «Ну почему ты перестал со мной работать?». Он то скажет, что я крутой стал, что нет для меня роли. Это вранье меня угнетало. Я Михалкову отказывал, но Балабанову ни разу. Я наводил критику на его сценарии, было дело, потому что я был им избалован, но я имел право, потому что я ему служил очень преданно на каком-то этапе. Мне даже показалось, что на него кто-то влиял, что настроили его против меня. Я не верил в его аргументы отказа, поэтому придумал самый бабий вариант «кто-то надул в уши». Первый раз такие вещи говорю. Может этого и не было, потому что он был очень самостоятельным человеком.

В чем отличие Говорухина от Балабанова?

Он традиционен, он школяр, он академичен, он строг. Но главное отличие: Леша работает по букве, по сочинению, как придумал, так и должно быть. Сценарий, фраза, место действия – всё у него расписано. Говорухин же позволял импровизировать. Леша актёров не любил. У нас был спор сильный. Он говорил, что надо снимать или не актёров или актёра, но один раз. Я ему на это говорил: «Тогда давай на свалку и Тарковского и Антониони и Феллини. У всех великих режиссёров мира были свои актёры, которые понимали друг друга». И может поэтому он и продолжал меня снимать, а потом бросил.

Надо ли позволять актёру импровизировать?

Позволять можно, а дальше уже решай сам. Актеру после такого легко, он выговорился, ему уже кажется, что он сотворец, соучастник, с ним считаются. Я сочиняю себя ещё дома и, когда я прихожу к режиссеру, я делаю вид, а свою линию то гну и режиссерам нравилось.

Про эпитет «Великий».

Я труженик, а великий – это всё эпитеты. Хотя я согласен, даже не спорю. Я даже стал привыкать к этому слову. Я к этому слову отношусь иронично, но очень честно. Потому что первую часть жизни я хотел быть со своим талантом и идти с ним к людям, но я доказывал, что он у меня есть. Вторую часть жизни я этот талант словно обряжал, словно доказывал, что я не зря хотел.

Что важнее: труд или талант?

Труд, потому что талантливы все, но по разному. Вот как отпечатки пальцев, как цвет глаз, в каждом из нас талант. Он родился, это родился не только человек, родился человечек-талант, а дальше надо понять в чём талант, в чём сила. Не только в правде.

Вот тоже странно, но я же почувствовал это желание, у меня страсть была к игре, к переодеваниям, к перевоплощениям, к розыгрышам, к наблюдению за людьми. Вот увидел я фильм «Амфибия» с Кореневым и что делает Сухоруков? А ведь мне было лет 13-14. Я натягиваю черные рваные чулки на руки, одеваю старый абажур на голову и изображаю певичку в этом кабаке! Конечно, это природа.

Это как камень, пока лежит – руда, а обработал – драгоценность. Талант требует обнаружения, отношения к нему, бережливого или может даже циничного, но очень целенаправленного и, конечно, труда. Я до сих пор тружусь.

Кто круче Мэрилин Монро или Виктор Сухоруков?

Конечно, я круче. Она любила только президента, а я многих.

О признании Олегом Ивановичем Янковским.

Я ставлю его выше себя, только потому, что он меня признал. Он был под коньячком, с вишневой трубочкой, от него пахло хорошими духами. Он сказал: «Запомни, Сухоруков, другого шанса не будет». Я его услышал. Ему показалось, что это такой взлёт был после картины «Павел I» после моих криминальных ролей.

Как решиться на роль Павла I.

Пригласили, я и побежал, да ещё и чудом это обозвал, потому что даже режиссёр Виталий Вячеславович Мельников, когда ему предложили встречу со мной, сказал: «Ну он же бандит бандитом, ну какой Павел?». Всё-таки он принял меня и 40 минут я перед ним изображал хрестоматийного Павла I, который был в старых фильмах, таких как «Поручик Кижи». Он смотрел на меня, смотрел, потом хлопнул ладошкой по кожаному дивану и сказал: «Ну что ж, будем считать, что Павел у нас есть».

Он позвал Янковского из Москвы и сказал ему: «Нашёл я одного актёра на Павла, хочу вас познакомить». Янковский сказал: «Сумасшедший, но талантлив. Годится!». Когда я получил эту роль, я начал копать, рыть, я завалил режиссёра такими эпизодами. После этого он [Мельников] подошел ко мне и сказал: «Витюша, хватит копать, вам это вредно».

Когда пришло понимание, что Сухоруков талантливый артист.

«Я талантлив» – это можно скандально произнести, для вызова какого-то, бунтуя. Я не думал о таланте никогда, я думал только о труде и чем мне легче становилось, тем больше я гордился. Я гордился удачами, я радовался результатам. У меня дома стоит сервант с призами, посуды меньше, чем призов. И где в них талант? У меня два «Орла», у меня «Ники», у меня из Европы [призы]. Я себе Оскара купил в Лос-Анджелесе за 35 долларов и мне написали «Best actor Victor Sukhorukov» и я знаю, что это мой приз, я сам его себе сделал.

Глядя на эти призы, я думаю, где талант? Во всём талант. Только это не таланта знаки, а признания! Если человек признается, что он талантлив, то у него что-то у него с головой не в порядке. Можно говорить, что у меня новый костюм, я почистил зубы, но говорить, что я талантлив, это как то не то… А вот трудяга – да. У меня много накоплений, у меня много штампов, я умею ими пользоваться, я приспособленец в искусстве.

Лучшая роль Сухорукова в кинематографе.

У меня есть роль, за которую я почётной грамоты не получил, открыточки мне не дали, а это лучшая моя роль! Это картина «Про уродов и людей», где я играю у Балабанова под собственным именем Виктор Иванович. В данном случае, когда я смотрю на эти призы, я думаю – это понятно, это понятно, но есть роль, за которую я ничего не получил, но, глядя на себя, это редкий случай, я смотрю на Виктора Ивановича в «Про уродов и людей» и говорю: «Смотрите этот фильм, это закодированная история моей страны, нашей страны России». Смотрю на себя и думаю: «А как я это делал?! Я не знаю». Это высшая похвала себе, когда я не знаю, как я это сочинял. Хотя есть пять ролей, по которым можно судить о моём диапазоне и это тоже не талант, это мои практики, мои наблюдения, мои тренажи.

Живём ли мы в России хуже, чем в Европе?

Я видел как страна моя рушилась и поднималась. Она исчезала прямо на глазах и распадалась и снова складывалась. И я подумал: «Почему же мы живём хуже, чем в Европе?». А в чём хуже? Джинсы хуже? Дух хуже? Земля хуже? Нет, мы развиваемся очень тяжело и трудно, шагаем с этими своими прогрессами. Что такое цивилизация? Для всех же по разному звучит это слово. Но сегодня я смотрю на свой мир русский и он намного прекраснее, чем был при Хрущёве.

Что думает о русских.

Русские – главная нация на этом континенте и Россия – великая страна.

О неразрывной пуповине с малой Родиной.

У меня есть пуповина и я не могу от неё избавиться. Когда я вырывался из Орехово-Зуево мальчишкой, я так тяжело убегал в другую жизнь, поступив в ГИТИС. Я первый такой в Орехово-Зуево, где мечтателей было море, который ворвался в московскую театральную жизнь и понесло меня так, что остановите Землю, я сойду. Меня и в Голливуд звали, но сегодня я опять иду в Орехово, я хочу туда вернуться и не надо мне ваших памятников.

Как хотел бы умереть и какую песню услышать последней?

Без боли, чтобы на ходу, на лету. Я так боюсь мокрых простыней, пролежней и неудовольствия близких людей, которые втихаря, где-то там, стуча чайной ложкой с лекарством в стакане, говорили бы: «Когда он уже подохнет!». На ходу, на лету, да, если ещё с песней [«Близкие люди» Аллы Пугачёвой], да с моста!